СССР 2061 - СССР-2061. Том 4[сборник рассказов ; СИ]
Слава Богу, все прошло без отклонений от детально разработанного сценария. Недаром он постоянно получал зачеты по предмету "планирование оперативных мероприятий".
— У меня все! — сообщил Геннадий Петухову.
— Вот и отлично! — срывающимся на шепот голосом ответил шеф и начал вращать первый кодовый диск из семи.
— Вы не представляете, Геннадий Алексеевич, свидетелем какого события вы сейчас окажетесь! — Петухов изо всех сил старался справиться с волнением и унять дрожь в пальцах. — То, что сейчас произойдет, изменит жизнь человечества на сотни, нет, тысячи лет вперед!
Первый диск повернут…
Карин подошел к Петухову и встал у него за спиной. Тот не возражал. Зачем, если через несколько секунд установка выйдет на заданный режим? Кому тогда будут нужны все эти секретные коды? Но Геннадия меньше всего интересовали набираемые шефом цифры. То, что он должен был сделать, легко происходит только в кино…
Второй диск… Третий… пятый… седьмой! Петухов говорил, не замолкая… Вот его рука потянулась к вставленному в красную кнопку ключу.
Все! Времени больше не оставалось.
Этот прием они изучали на курсах специальной боевой подготовки и не раз отрабатывали на специальном манекене, подающем громкий сигнал, если прием был проведен некачественно. Что на живом человеке все пройдет так легко, Карин не ожидал. Сгиб локтя левой руки под подбородок, правая охватывает голову сверху. Резкий рывок, отвратительный хруст шейных позвонков — и грузное тело Петухова обмякло, клонясь в сторону. Карин с трудом опустил его на пол и оттащил в угол за трансформатор. Эта зона не просматривалась камерами наблюдения, и теперь, даже если охранники захотят проверить зал, тела они не увидят.
Дальнейшие действия были многократно и тщательно обдуманы, и Карин действовал почти автоматически. Сделав нужные переключения, он заблокировал ключ, вывел управление установкой на компьютер, всунув в гнездо модем мобильного интернета. Теперь пуск мог быть произведен нажатием кнопки "Энтер", или переданной с телефона СМСкой. Вдруг нестерпимо захотелось покончить со всем разом и нажать кнопку. Но сделать так значило бы уйти от ответственности, спрятать голову в песок.
Набрав Лену, Геннадий извиняющимся тоном сказал:
— Леночка, прости подлеца, но все срывается. Шефу попала вожжа под хвост, захотелось, хоть убейся, провести эксперимент именно сегодня. Ленок, ты никуда не уходи, может быть, я успею где-то к часу.
— Но как же… — в голосе Лены слышалось нескрываемое огорчение.
— Ну, прости, милая, — Карину было нестерпимо стыдно, но другого выхода не оставалось. — Все, не могу больше говорить, шеф идет!
И он выключил трубку. Обрезана еще одна нить, соединяющая его с прежней жизнью.
Охранник на входе, заглянув в списки, поинтересовался:
— А Петухов что, остался?
— Да, в экспериментальном зале, — теперь, когда это произошло, сохранять спокойствие почему-то стало легче. — Сказал, надо закончить какую-то работу.
Охранник повернулся к напарнику и незаметно покрутил пальцем у виска. Но Карин все равно этого не видел. Он старался не смотреть на обреченных на страшную смерть ребят. Господи, хоть бы их оказалось поменьше!
В свою квартиру на пятом этаже он взбежал по лестнице, чтобы не встретиться в лифте с соседями. Но они и так уже вовсю провожали старый год, и никто не выходил из квартир. Дома в ванной Геннадий обрил наголо голову, собрав волосы в пакет, чтобы выбросить их подальше от дома, затолкал за щеки специальные тампоны. Он сам не ожидал, что внешность может настолько измениться… Забрал заранее приготовленный паспорт на имя Станислава Сергеевича Дерюгина тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения и, не оглядываясь, вышел из дома.
Нужный номер Карин набрал, используя незарегистрированную сим-карту. Написал короткое сообщение из нескольких цифр и, инстинктивно зажмурившись, нажал кнопку вызова. Несмотря на закрытые глаза и отделявшие его от института полтора километра, вспышка ослепила. Чуть позже пришел звук, но это был не взрыв, а что-то похожее на змеиное шипение, от которого почему-то заложило уши. Некоторое время он тыкался в разные стороны, как слепой котенок, даже испугался, что навсегда потерял зрение, но вскоре стал различать смутные силуэты.
Когда зрение полностью восстановилось, Карин не увидел заслонявшего прежде огни Московской кольцевой дороги огромного куба Института. Там, где он только что стоял, светилось оранжевое зарево, и кто-то страшно кричал. Убедившись, что дело сделано, Геннадий медленно побрел прочь. Чудовищное изобретение Петухова было похоронено, дай Бог, навсегда.
Еще сутки после этого глаза болели, как обожженные электросваркой, лицо покрылось розовым загаром, и местами с него сошла кожа.
Камер наблюдения в метро и на вокзале Карин не опасался — он и сам не узнавал себя в зеркале. Да и кто бы стал искать его, если для всего мира он сгорел во вспышке адского пламени вместе с Институтом? Единственные два человека, охранники, видевшие, как он уходил с работы, уже никому ничего не расскажут. Зато Лена, оставшаяся соломенной вдовой, подтвердит, что за полчаса до взрыва Геннадий звонил ей и сказал, что задерживается на работе. В глубине души, после того, что случилось, Карин сам не числил себя среди живых…
Назавтра он был уже во Владимире. С трудом разыскав в этот праздничный день открытый компьютерный салон, купил интернет-планшет, и погрузился в изучение новостей. Все новостные порталы кричали о происшедшей в Москве загадочной катастрофе. По неизвестной причине взорвался работавший на оборонку Институт. Сила взрыва, или точнее, вспышки, была такой, что на месте огромного здания остался лишь котлован, заполненный расплавленной стекловидной массой с металлическими примесями, тем, что осталось от Института. Среди населения чуть было не возникла паника, но к счастью замеры показали не превышающий нормы уровень радиации.
Число погибших уточняется, на сегодняшний день точно известны имена четырех человек — двоих бойцов вневедомственной охраны и двоих сотрудников Института — начальника лаборатории Льва Петровича Петухова и научного сотрудника Геннадия Александровича Карина. Их гибель подтвердили невеста Карина и коллега погибших ученых Семен Ковальков. По непроверенным данным лаборатория Петухова разрабатывала нетрадиционные способы получения электроэнергии, но добились ли ученые успеха, с уверенностью не мог сказать никто. А теперь и не скажет…
Еще восемнадцать человек из числа местных жителей числятся пропавшими без вести.
Слава Богу, подумал Карин. Спасение мира могло обойтись и дороже. Нажимая кнопку, он совсем не был уверен, что взрыв не сметет пол-Москвы…
До весны он отслеживал все новости, касающиеся взорванного Института. И лишь окончательно убедившись, что расследование зашло в тупик, продолжать его ни у кого нет ни средств, ни желания — страна готовилась к новым выборам — Карин разбил планшет, разбросал обломки по мусорным ящикам и отправился на вокзал.
В середине марта 2012 года в Свято-Георгиевском монастыре, расположенном в самом центре Российского Черноземья, появился новый послушник, сразу привлекший внимание настоятеля отца Николая своей набожностью, молитвенным рвением и трудолюбием. Монастырь отстраивался и реставрировался, и послушник без устали таскал кирпичи, месил раствор и сколачивал строительные леса. А потом освоил специальность каменщика, да так, что реставраторы доверили ему выкладывать наружную стену восстанавливаемого храма.
Через два года, посчитав, что послушник готов к пострижению, отец Николай провел обряд, и в монастыре появился инок Пантелеймон. Этого набожному монаху показалось мало, и вскоре он испросил пострижения в малую схиму, а еще через некоторое время — в схиму великую, превратившись в схимонаха Даниила. После чего ушел в затвор, полностью отдавшись молитве, оставляя для сна не больше двух-трех часов в сутки.
Грех он замаливал сам, даже на исповеди не выдав своей тайны. Сам отец-настоятель, знавший каждый вздох, каждое движение, каждый мельчайший грех насельников монастыря, не догадывался, что под именем схимонаха Даниила кроется не пришедший к Богу бывший наркоман Дерюгин, а ученый, офицер ФСБ и страшный грешник Геннадий Карин, уже однажды похороненный людьми. Скрывая правду на исповеди, схимонах понимал, что совершает еще один грех, но поступить иначе не мог. Он был уверен, что открывшись, его тайна может погубить не только отца Николая…
Проходил год за годом. В Свято-Георгиевском монастыре сменились уже три настоятеля, а схимонах Даниил так и пребывал в затворе, храня свою тайну и истово замаливая грехи. Однажды среди насельников монастыря пронесся слух, что одно только пребывание рядом с кельей затворника исцеляет страждущих от болезней. И действительно, у страдающего экземой послушника кожа на руках стала, как у новорожденного младенца, после того, как он постоял коленопреклоненным в коридоре около кельи.
![СССР 2061 - СССР-2061. Том 5[сборник рассказов ; СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
![СССР 2061 - СССР-2061. Том 3[сборник рассказов ; СИ]](/uploads/posts/books/108794/108794.jpg)